«Лицо у него было круглое, красноватое, чисто выбритое, и большой крючковатый нос чем-то напоминал нос мисс Гелиотроп, У него было три двойных подбородка, маленький улыбающийся рот и моргающие теплые красноватые карие глазки, наполовину скрытые нависающими кустистыми седыми бровями. На голове у него был огромный седой парик, напоминающий кочан цветной капусты, а его двойные подбородки утопали в старомодном шейном платке. Жилет был шелковый, бледно-голубой с желтыми розами и малиновыми гвоздиками...»
Лицо героя будто говорит: «Что?..»
«— Дорогая мадам! — обратился он к мисс Гелиотроп, окинув ее долгим внимательным взглядом. — Дорогая мадам, разрешите! — Он низко поклонился, взял ее под руку и церемонно перевел через порог. — Добро пожаловать, мадам! Добро пожаловать в мой бедный, убогий дом.
Его слова поражали своей искренностью. Он действительно думал, что его жилище слишком убого для того, чтобы служить домом мисс Гелиотроп».
«Мисс Гелиотроп попыталась разрядить обстановку:
— Мария, ты непременно должна попробовать жаркое.
Сэр Бенджамин холодно дополнил:
— Говорят, в тишине оно ещё вкуснее».
« — Я всегда слышала, что на западном побережье женщины — прекрасные кухарки, — с оттенком вопроса в голосе сказала мисс Гелиотроп.
— Вы и Мария — первые особы женского пола, переступившие порог этого дома за последние тридцать лет, — объявил ей сэр Бенджамин.
— Но почему, сэр? — спросила Мария, не донеся до рта серебряную ложку. — Вы не любите женщин?
— Во всяком правиле есть исключения, — ответил сэр Бенджамин, а затем галантно поклонился сначала мисс Гелиотроп, а потом Марии. — Нарушать правила всегда особенно приятно.
Он сказал это так искренне, что ни у мисс Гелиотроп, ни у Марии не закралась мысль, что они попали в дом к холостяку-женоненавистнику».
«— У вас просто чудесная кухарка, сэр Бенджамин. Давно... давно она служит у вас?
— Мадам! Уже много лет в этом доме не было женщин. И поверьте мне: тишина — это счастье!»
«Казалось, все в сэре Бенджамине Мерривезере распространяло вокруг себя тепло...»
«— Библиотека, закрыто. Мой кабинет, не входить. А здесь у нас: восточное крыло — закрыто, западное крыло — не входить. Тут...»
«Он был крепким, сильным и розовощеким, с обветренной и загорелой кожей. Его темные глаза, искрящиеся весельем и добротой... крупный, смеющийся и великодушный рот...» «Он посмотрел на нее и улыбнулся». «Он весело улыбнулся ей и протянул букетик примул, которые были приколоты к его куртке». «Он откинул голову назад и смеялся и смеялся». «Он улыбнулся». «Робин только улыбнулся».
Робин: «Я улыбаюсь».
«А по всему оврагу звенел смех, счастливый и беззаботный, как кукование кукушки, чистый, как колокольчик, мальчишеский смех, полный озорной радости смех Пака.
— Быстрей! Быстрей! — кричал веселый голос, знакомый Марии, как ответный радостный стук ее собственного сердца. — Вытаскивай зайца, пока я раскрою ловушку. А потом бегом! Сейчас придут остальные. Люди из Темного Леса никогда не охотятся в одиночку. Быстрее!»
«— Один капкан, две зверушки. Девчонки! Поймай в силок зверушку и они сразу бросятся её спасать, — парень неприятно улыбнулся и схватил её. Она увидела, что это был один из разбойников, что напали на неё в дороге».
Книга: они друзья детства. Каждое утро в поместье Робин залезает к ней в комнату и оставляет букет. В свободное время он заботится о гробнице её предков.
Фильм: он нападает на её карету, устраивает ей западню в лесу, угрожает ей ножом...
И лицо всё время соответствующее. Хотя нет, вспомнила! Улыбался-улыбался.
В общем, хороший фанфик, мне понравился. «Тайна Мунакра» / «Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны».